Что изменилось в стандартах CRS сегодня?

Международная налоговая прозрачность претерпела революционные изменения за последние полтора десятилетия. Инициативы G20 и Организации экономического сотрудничества и развития (далее - ОЭСР), особенно через Глобальный форум по прозрачности и обмену информацией в налоговых целях, фактически положили конец эпохе банковской тайны. Ещё в 2009 году лидеры G20 заявили, что «эра банковской секретности завершилась», дав старт беспрецедентному глобальному сотрудничеству в борьбе с уклонением от налогов. С тех пор более 170 юрисдикций по всему миру присоединились к единым стандартам обмена налоговой информацией.

В 2022 году налоговые органы уже обменялись данными о 123 миллионах банковских счетов на общую сумму около €12 трлн в рамках автоматического обмена – масштабы, немыслимые ещё несколько лет назад. Такая открытость оказывает колоссальное влияние на фискальные поступления, поведение состоятельных частных лиц и практики налогового планирования.

17 июля 2025 года ОЭСР с помощью своего подразделения Global Forum выпустила доклад (отчет), в котором показала динамику и тенденции того, что представляет собой обмен финансовой информации между странами сегодня. Мы ознакомились с этим отчетом, и добавив наш опыт решили написать этот материал, из которого вы узнаете:

• Что представляет собой эволюция стандартов налоговой прозрачности (EOIR и CRS);
• Ключевые результаты их внедрения, влияние на бюджетные поступления и поведение HNWI/UNHWI;
• Как владельцы активов видят структурирование своих активов сегодня;
• Теряет ли криптовалюта конфиденциальность;
• Новые и оставшиеся законные возможности сохранить финансовую тишину в глобальной системе обмена информацией.

В результате совместных усилий, по оценкам ОЭСР, за последние 10 лет объём скрытых офшорных богатств существенно сократился: «офшорный налоговый разрыв» (неуплаченные налоги из-за сокрытия активов за рубежом) уменьшился почти на 70%, а суммы на иностранных банковских счетах, подпадающих под определение секретных, упали на $410 млрд (на 24%). Эти цифры наглядно демонстрируют, как новые стандарты практически вытесняют традиционные схемы уклонения – эпоха анонимных швейцарских счетов действительно осталась в прошлом.

Также существует стандарт EOIR (Exchange of Information on Request). Он требует, чтобы налоговые органы имели доступ к релевантной информации – включая данные о бенефициарных владельцах компаний, счетов и активов – и предоставляли её другим странам по официальному запросу. В рамках EOIR страны заключили тысячи двусторонних соглашений или присоединились к многосторонней Конвенции об административной взаимопомощи по налоговым делам (сейчас в ней участвуют почти 150 государств). Уже к 2025 году почти 90% проверенных юрисдикций получили рейтинги «в целом соответствует» или «полностью соответствует» стандарту EOIR, что свидетельствует о практически глобальном принятии принципов прозрачности. Ежегодно запрашиваются десятки тысяч пакетов данных: только в 2024 году налоговыми органами мира было направлено около 32 000 запросов на информацию (причём ~9% из них были инициированы на основе ранее полученных данных CRS) – такой «прозрачный» многосторонний диалог между налоговиками ещё недавно казался невозможным.

Важнейшую роль сыграла политическая поддержка и давление со стороны G20. Регулярные отчёты ОЭСР для встреч министров финансов G20 (как, например, отчёт «Taking Stock of Progress on Transparency and Exchange of Information for Tax Purposes» для встречи G20 в июле 2025 г.) фиксируют достигнутый прогресс и обозначают новые задачи. Под эгидой G20/ОЭСР налоговая прозрачность превратилась в глобальную норму, распространившись с горстки стран до практически всех финансовых центров мира. Если в 2008 году в Глобальном форуме состояли лишь три десятка стран, то сегодня в нём участвует 172 юрисдикции (включая более 50 развивающихся стран). Такой охват гарантирует, что подавляющее большинство мировых финансовых потоков находится в поле зрения хотя бы одной налоговой администрации.

✅ Во-первых, значительно расширилась география обмена: формально между странами действует тысячи соглашений об обмене информацией. Только в рамках многостороннего соглашения CRS создано свыше 3000 двусторонних “пар” обмена между налоговыми органами разных государств. Как следствие, объем передаваемых данных вырос лавинообразно. Ежегодно участники CRS передают друг другу информацию о десятках миллионов счетов. Как отмечалось, за один только 2022 год было автоматически передано сведения по 123 млн финансовых аккаунтов общей стоимостью €12 трлн. Фактически, налоговым инспекторам многих стран теперь видна значительная часть зарубежных активов их резидентов – то, что ранее скрывалось за завесой банковской тайны.

Теперь риск обнаружения не задекларированных активов многократно вырос, и само ожидание неизбежности обмена данными стимулирует добровольное соблюдение налоговых требований.

✅ В-третьих, результатом прозрачности стал существенный рост налоговых поступлений и раскрытие ранее сокрытых доходов. Многие страны запустили программы добровольного декларирования капитала, обещая смягчение санкций в обмен на раскрытие офшорных активов. По оценке ОЭСР, благодаря таким программам и последующим проверкам мировое сообщество выявило свыше €107 млрд дополнительных налоговых поступлений (включая доначисленные налоги, пени и штрафы) с 2009 года. И это лишь верхушка айсберга – ведь автоматический обмен действует сравнительно недавно и ежегодно приносит новые данные. Региональные достижения иллюстрируют масштабы эффекта: например, в Латинской Америке всего 15 стран-участниц форума только за 2024 год доначислили около €585 млн налогов благодаря обмену информацией (порядка €491 млн – через автоматический обмен и программы добровольного раскрытия, плюс €94 млн – по запросам EOIR и офшорным расследованиям).

С 2009 года совокупно в регионе удалось выявить более €28,4 млрд дополнительных доходов благодаря новым стандартам. Аналогичная картина в Азии: по данным инициативы tax transparency in Asia, за 2009–2024 гг. азиатские страны обнаружили не менее €24 млрд «спящих» налоговых поступлений, которые ранее терялись из-за всякого рода "схем". Эти цифры ясно показывают, что прозрачность напрямую конвертируется в пополнение бюджетов. Более того, побочным эффектом стало улучшение налоговой дисциплины: многие состоятельные лица предпочли добровольно декларировать активы, понимая неизбежность автоматического обмена.

Такой комбинационный эффект усиливает результат: автоматический режим охватывает массовый поток данных, а выборочные запросы по ним добирают детали в сложных случаях. В итоге риск быть пойманным для нарушителей резко вырос, и многие предпочитают сыграть на опережение, выйдя из тени.

По данным ОЭСР, по состоянию на 2021 год свыше €100 млрд. было выявлено именно через такие добровольные объявления и проверочные мероприятия налоговых органов. То есть сама перспектива прозрачности уже заставила уплатить налоги тех, кто годами избегал этого.

Рост прозрачности напрямую сказался на доходах бюджетов и уровне добровольного соблюдения. Как мы увидели, десятки миллиардов евро ранее неуплаченных налогов были возвращены в казну разных стран. Важно отметить, что эффект проявился довольно быстро: ещё до начала фактического автоматического обмена многие страны запустили разовые амнистии и программы добровольного раскрытия. Состоятельные владельцы офшорных счетов массово воспользовались этими программами, чтобы легализовать капитал с минимальными санкциями, опасаясь, что позже данные все равно раскроются через CRS. По данным ОЭСР, по состоянию на 2021 год свыше €100 млрд. было выявлено именно через такие добровольные объявления и проверочные мероприятия налоговых органов. То есть сама перспектива прозрачности уже заставила уплатить налоги тех, кто годами избегал этого.

Одновременно автоматический обмен с 2017–2018 гг. стал приносить и новые ежегодные поступления. Налоговые органы получили инструментарий для выявления скрытых процентов, дивидендов и остатков на счетах – и начали доначислять налоги по обнаруженным данным. Например, в ряде стран ЕС первые обмены CRS выявили десятки тысяч незадекларированных счетов. Многие юрисдикции сообщают о сотнях миллионов и даже миллиардах дополнительных доходов, полученных благодаря проверке автоматически полученной информации. В целом, правительства отмечают рост уровня соблюдения налогового законодательства: увеличилось число поданных деклараций, задекларированных иностранных счетов и добровольно выплаченных сумм налогов. Эта тенденция особенно заметна в сегменте состоятельных частных клиентов банков.

Кроме прямого фискального эффекта, прозрачность укрепила справедливость налоговой системы, что опосредованно улучшает сборы. Когда большие налогоплательщики платят положенное, повышается общее доверие к системе, снижается общественная терпимость к уклонению.

В результате состоятельные семьи стали внимательнее относиться к налоговым вопросам, активно привлекают юридических советников для соблюдения законодательства. Конечно, идеальной честности достичь сложно, но тренд очевиден – налоговая прозрачность повысила планку ответственности для владельцев крупного капитала.

Для состоятельных частных лиц (High/Ultra High Net Worth Individuals) наступление эпохи прозрачности стало поворотным моментом. Традиционные серые или полусерые приёмы сокрытия капитала стремительно утратили надёжность, и H/UNWI были вынуждены пересмотреть свои подходы к управлению активами и налоговому планированию. Можно выделить несколько ключевых реакций и стратегий со стороны богатых клиентов и их советников:

Подобные схемы работали в США (программа добровольного раскрытия иностранных счетов), в странах ЕС, Латинской Америки и Азии. Результат – значительная часть ранее “спящих” офшорных денег вошла в легальное русло и была репатриирована или зарегистрирована надлежащим образом.

Получая второй паспорт такого государства, некоторые лица старались запутать «прозрачность»: например, резидент Германии мог приобрести гражданство Доминики и открыть счёт в Швейцарии как “доминиканец”, в результате чего этот счёт не попадал под автоматический обмен с Германией. Исследования показывают, что подобные CBI-программы действительно привлекли значительные капиталы: в странах, активно продающих гражданство (Маврикий, Мальта, Кипр до 2020, Сент-Люсия, Доминика, Гренада, Вануату и др.), зафиксирован скачок иностранных депозитов на ~50% после запуска программ. Оценочно около 40 тысяч очень состоятельных лиц воспользовались “золотыми паспортами”, переместив порядка $9 млрд в легальные оффшоры путем смены номинальной юрисдикции. Безусловно, по глобальным масштабам это сравнительно небольшая лазейка (менее 1% мировых офшорных активов), но для отдельных стран она заметна (скрытые депозиты сопоставимы с четвертью их ВВП). Теперь, понимая проблему, международное сообщество обсуждает меры противодействия: эксперты предлагают требовать от банков более строгой проверки реального места жительства клиента, а от стран, продающих гражданство, – уведомлять исходную страну налогоплательщика о выдаче нового паспорта.

Американские власти получают информацию о счетах граждан США из других стран по FATCA, но почти не передают данные зарубежным налоговым службам. Более того, по законодательству США иностранный счет или структура, не имеющая американских бенефициаров, часто вообще не подпадает под внутреннюю отчётность. Таким образом, для иностранцев США стали лазейкой: можно хранить средства в американском банке или трасте, и эта информация не уйдёт налоговым органам родной страны. Естественно, такая практика вызывает критику со стороны ОЭСР, и вопрос о вовлечении США в полноценный обмен остаётся открытым.

В эпоху тотальной прозрачности для HNWI на первый план выходит управление репутацией. Стало понятно, что утечки или раскрытие неуплаченных налогов чреваты не только штрафами, но и серьезным ударом по имиджу. Поэтому состоятельные семьи всё чаще внедряют внутренние политики налогового комплаенса, нанимают консультантов для проведения «налоговых проверок» своих международных активов.

Многие Family Office (включая наш) теперь включают налоговые вопросы в общий аудит и риск-менеджмент наравне с инвестиционными рисками. Проще говоря, уклонение от налогов перестало быть приемлемым поведением для уважаемых бизнесменов – слишком высоки репутационные издержки. Этот культурный сдвиг, поддержанный требованиями ESG и давлением общества, стал возможен во многом благодаря прозрачности, сделавшей налоговые грехи публичными.

В сумме, стратегия HNWI/UNHWI эволюционировала от "спрятать любой ценой" к "оптимизировать в рамках новых правил". Разумеется, некоторые продолжают искать законные лазейки (как использование США или “золотых паспортов”), но общий тренд – повышенная осторожность и готовность играть по новым прозрачным правилам. Для самих состоятельных лиц это, кстати, не только издержки: прозрачность приводит к большей определённости и прогнозируемости налоговых обязанностей, уменьшает риски внезапных проблем с законом, что в долгосрочной перспективе позволяет более уверенно планировать бизнес и инвестиции.

Мы думаем, вы уже убедились, что международная повестка по налоговой прозрачности не стоит на месте. По мере того, как существующие стандарты закрепляются, на передний план выходят новые сферы, требующие контроля. В последние годы ОЭСР и Глобальный форум анонсировали ряд инициатив, нацеленных на дальнейшее расширение прозрачности в ответ на современные вызовы:

Некоторые страны уже предприняли шаги навстречу новым правилам: например, Швейцария, Сингапур, ОАЭ добровольно выразили готовность присоединиться к будущему обмену крипто-данными. CARF станет новым фронтом борьбы с офшорными уклонениями, учитывая глобальную популярность крипто-инвестиций.

Для U/HNWI эта тема менее критична (едва ли ультра-богатый человек основную долю доходов получает от аренды комнат на Airbnb), но в целом она подчёркивает тренд: все больше аспектов экономики, особенно цифровой, попадают под информационный обмен. Даже владельцы крупных портфелей инвестиций должны учесть, что налоговые органы получают информацию, например, о продаже ими объектов недвижимости через платформы или о доходах от участия в электронных коммерческих маркетплейсах. Современный HNWI, возможно инвестирующий в технологический сектор или венчурные проекты, столкнётся с тем, что любая цифровая транзакция так или иначе фиксируется в отчетах.

Недвижимость традиционно используется состоятельными людьми как средство вложения капитала за рубежом – покупка виллы или пентхауса за границей позволяет диверсифицировать активы. Однако информация о таких владениях часто была недоступна чужим налоговым органам, особенно если недвижимость оформлена на местную компанию или траст. Сейчас международное сообщество нацелилось устранить и этот пробел. ОЭСР в 2024 году выпустила доклад «Strengthening Tax Transparency in Real Estate: From Concept to Reality», где проанализировала возможности автоматического обмена сведениями о зарубежной недвижимости.

Практически это может выглядеть так: налоговая инспекция страны X сможет получить через центральный механизм сведения о том, какая недвижимость принадлежит ее резиденту в стране Y, и наоборот. Такая взаимосвязанная база данных по недвижимости и владельцам существенно затруднит уклонение через покупку домов/квартир на чужбине. По итогам, в 2025 году ведётся подготовка конкретного плана: к октябрю 2025 г. ОЭСР представит проект глобальной системы автоматического обмена информацией о недвижимом имуществе. Предполагается использовать уже имеющиеся данные (например, реестры собственности) и делать их доступными иностранным налоговым органам.

Параллельно обсуждается более широкий доступ к реестрам бенефициарных собственников компаний и трастов для уполномоченных органов других государств. Практически это может выглядеть так: налоговая инспекция страны X сможет получить через центральный механизм сведения о том, какая недвижимость принадлежит ее резиденту в стране Y, и наоборот. Такая взаимосвязанная база данных по недвижимости и владельцам существенно затруднит уклонение через покупку домов/квартир на чужбине.

Конечно, реализация этой инициативы требует преодоления правовых барьеров (законы о защите данных, коммерческая тайна и пр.), но тренд задан. В некоторых регионах уже идут пилотные проекты по обмену: например, налоговые органы стран Скандинавии делятся информацией о принадлежащей иностранцам недвижимости. Глобальный же механизм может появиться в ближайшие годы, став ещё одним мощным инструментом. Для HNWI это означает, что укрыть капитал в виллах на Лазурном Берегу или ранчо в Калифорнии фактически станет невозможно – рано или поздно информация об этих активах дойдёт до родной налоговой службы.

Помимо указанных направлений, стоит отметить и другие развивающиеся инициативы: обмен информацией о налоговых решениях (tax rulings) между странами, публичная отчётность для международных компаний (*CbCR публичный), усиление требований по раскрытию конечных бенефициаров в корпоративных структурах. Все они в совокупности формируют новый ландшафт, где прозрачность – норма, а анонимность капиталов постепенно уходит в прошлое.

Для состоятельных налогоплательщиков все новые горизонты означают одно: зона финансовой неопределённости сокращается. Криптовалюты, ранее бывшие “диким западом” налогов, будут встроены в прозрачную систему. Доходы от онлайн-активности – тоже. Владение элитной недвижимостью за рубежом – больше не личное дело владельца, а предмет международного контроля. Мир движется к ситуации, когда у налоговых органов складывается всё более целостная картина глобальных активов каждого налогоплательщика. В таких условиях HNWI/UNHWI придётся ещё серьёзнее относиться к вопросу налогового планирования и соблюдать правила, ведь пространство для манёвра вне поля зрения государства заметно сузилось.

Несмотря на огромный прогресс, система глобальной прозрачности до сих пор не лишена изъянов, а правильно подобранная структура активов по-прежнему позволяет иметь высокий уровень конфиденцальность, не нарушая при этом никаких законов.

Факты и риски, описанные ниже - это взгляд и мнение со стороны Global Forum. Наше видение мы вынесем отдельно, либо снабдим комментарием.

Хотя подавляющее большинство финансовых центров участвуют в EOIR/CRS, некоторые крупные экономики не присоединились к CRS (прежде всего США). Это создаёт дисбаланс: информация о счетах в швейцарском банке автоматически придёт, а вот о счетах в американском – нет. Злоумышленники могут целенаправленно перемещать активы в страны, не обменивающиеся данными. Помимо США, это могут быть отдельные небольшие юрисдикции, не вступившие в многосторонние конвенции.

Однако таких немного, и они рискуют попасть в черные списки. Главный пробел – это 🇺🇸 США, на долю которых приходится значительная часть мирового управления активами. Иностранные лица могут хранить капиталы в США практически вне поля зрения своих налоговых органов, пользуясь тем, что Вашингтон не обменивается информацией на равных условиях. Этот асимметричный суверенитет подрывает глобальные усилия и является, пожалуй, самым серьёзным политическим вызовом. Пока США указывают на свою систему FATCA и не спешат менять позицию, но давление со стороны G20 может возрасти.

Уже упомянутые решения с получением второго гражданства или сменой налогового резидентства остаются лакуной. “Золотые паспорта” ряда стран всё ещё в ходу, и хотя ЕС принудил Кипр и Мальту отказаться от продаж паспортов, другие государства продолжают программы. Эффективно контролировать использование CBI для уклонения сложно: требуется международная координация, возможно создание единого реестра лиц, получивших экономическое гражданство, доступного налоговым органам.

Пока этого нет, сорок тысяч упомянутых ранее бенефициаров золотых паспортов могут спать спокойно – выявить конечно, что некий мистер Х из страны А фактически является налоговым резидентом страны B, а не новой страны C, крайне непросто. Тем не менее осведомленность об этой проблеме растёт, и вероятно в будущем году мы увидим меры по закрытию этой лазейки (например, усиление требований для банков по проверке реального места проживания клиента, санкции в отношении стран, продающих гражданство без передачи информации и т.п.).

Хотя стандарты требуют раскрытия бенефициаров, на практике сложные трастовые и корпоративные цепочки могут затруднить и автоматический обмен, и обмен по запросу. Например, если активы оформлены на многоуровневый траст, где бенефициары – еще несколько иностранных компаний, налоговому органу потребуется значительное время и усилия, чтобы “распутать клубок” даже при наличии обмена информацией. Лишь немногие страны эффективно ведут реестры бенефициарных владельцев и готовы мгновенно ответить на запрос с полным раскрытием структуры. Некоторые офшоры хоть и формально отменили номинальные сервисы, но на практике сохраняют непрозрачность через размытые трастовые конструкции.

Это поле для консультантов: создавая сложные сети из юридических лиц в разных странах, они надеются, что налоговые службы разных юрисдикций не смогут быстро сложить пазл. Однако и тут наблюдается прогресс – Глобальный форум регулярно выявляет и закрывает пробелы в законодательстве, проводит оценку реализации стандартов на практике. Если выясняется, что какая-то страна недостаточно требует раскрытия конечных владельцев, ей выносятся рекомендации, и в случае неисполнения – “несоответствие стандарту” с репутационными издержками. Со временем и эта лазейка сокращается, но полностью устранить её сложно из-за природы международного корпоративного права.

CRS охватывает счета в финансовых учреждениях, но есть активы, которые остаются вне зоны прямого обмена. Например, физические ценности – золото, бриллианты, предметы искусства, хранящиеся в частных хранилищах (freeports), пока не фигурируют в автоматическом обмене. Состоятельные лица могут переводить часть состояния в такие формы, пытаясь уйти от радаров (известны случаи, когда миллионы долларов хранились в виде коллекций картин в свободных зонах, где данные не раскрываются).

Хотя это нишевые случаи, они существуют. Другой пример – инвестиции через деривативы или структуры коллективных инвестиций: CRS собирает данные по счетам, но если капитал зашит, скажем, в дериватив, имитирующий доход, то прямого указания на бенефициара может не возникнуть. ОЭСР пытается реагировать – выпущены разъяснения, что страны должны охватывать CRS все финансовые инструменты, в том числе “обходные”, и введены правила раскрытия схем уклонения от CRS.

Тем не менее хитрые финансисты могут изобретать новые инструменты. Риск тут в том, что закон всегда чуть позади инноваций, и у уклонистов есть окно возможностей, пока правило не обновили. В целом, лазейки в типах активов постепенно закрываются: мы видим, как уже добрались до крипто-активов, на очереди – недвижимость, возможно далее возьмутся за предметы роскоши (слухи о глобальном реестре дорогого искусства или яхт уже ходят).

Не стоит забывать и об обратной стороне прозрачности – рисках утечки данных. Обмениваясь такими объёмами информации, государства должны обеспечить её защиту. Сами HNWI иногда опасаются не только налогов, сколько того, что сведения об их счетах могут попасть в чужие руки (вспомним, например, скандалы с утечками данных из некоторых налоговых служб). Если налоговая информация станет достоянием злоумышленников, это грозит уже не налоговыми, а криминальными рисками (шантаж, кражи, кибератаки).

Пока серьёзных инцидентов не происходило, и Глобальный форум тщательно проверяет, чтобы участвующие юрисдикции соблюдали требования конфиденциальности. Тем не менее, определённая озабоченность среди богатых клиентов есть. Это может стимулировать их искать “убежища” не только от налогов, но и от лишнего внимания – опять же, например, США внушает доверие с точки зрения защиты данных, поэтому часть капитала перетекает туда не только из-за CRS, но и из-за уверенности, что там не произойдёт утечки. В долгосрочном плане, чтобы глобальная система работала, безопасность данных должна оставаться на высочайшем уровне, иначе снижение доверия может подорвать сотрудничество.

Некоторые развивающиеся экономики, формально присоединившись к стандартам, испытывают трудности с их реализацией – нехватка компетенций, технологий. Это тоже вид “лазейки”: богатые люди могут переносить активы в юрисдикции, где, хотя и есть обмен, но слабая административная способность анализировать и использовать данные. По сути, рассчитывают, что даже получив данные, налоговая там ничего не сделает.

Глобальный форум старается помогать таким странам (программы обучения, инициативы вроде Africa Initiative, Asia Initiative и др.), однако проблема не решается мгновенно. Поэтому риски неравномерного enforcement сохраняются. Международные стандарты эффективны настолько, насколько эффективно их применяют на местном уровне.

За относительно короткий срок мировая финансовая система совершила огромный шаг к прозрачности. То, что ещё в начале века казалось утопией – автоматический обмен банковскими данными между десятками стран – стало реальностью. Под эгидой G20 и ОЭСР разработана и воплощена в жизнь всеобъемлющая система международного сотрудничества налоговых органов, принёсшая ощутимые плоды: глобальные бюджеты получили десятки миллиардов ранее потерянных налоговых доходов, эпоха банковской тайны для налоговых целей завершилась, а принципы добросовестного налогового поведения укоренились во всех сегментах – от транснациональных корпораций до частных сверхбогачей. Безусловно, процесс ещё далёк от завершения. Мир не стоит на месте: появляются новые инструменты (криптовалюты, цифровые платформы), требующие включения в орбиту прозрачности. Международные институты уже смотрят вперёд, предлагая свежие стандарты (CARF и др.) и расширяя охват информации (недвижимость, бенефициарные реестры).

Для состоятельных частных лиц наступила новая реальность, в которой старые методы уклонения теряют эффективность. Современный HNWI/UNHWI вынужден адаптироваться: больше внимания уделять юридической чистоте своих операций, выбирать юрисдикции не только по уровню налогов, но и по степени их участия в обмене информацией, делать ставку на прозрачное финансовое планирование. Многие эксперты отмечают, что богатые люди теперь скорее заинтересованы в стабильности и предсказуемости, нежели в сомнительной экономии через серые схемы ценой высокого риска. В конце концов, целью управления капиталом является его приумножение и сохранение, а глобальная прозрачность воспринимается уже как данность – часть бизнес-среды, с которой нужно считаться.

В перспективе можно ожидать дальнейшего укрепления международной налоговой кооперации. Возможно, будут найдены способы вовлечь в обмен всех ключевых игроков (убедить ту же Америку участвовать на паритетных началах, усилить давление на отказников). Технологический прогресс (большие данные, искусственный интеллект) даст налоговым органам новые инструменты анализа массивов информации, что повысит эффективность выявления нарушений. И хотя “налоговые гавани” наверняка еще сохранятся в том или ином виде, их привлекательность для недобросовестных целей будет всё меньше.

Немного повторимся, но, тем не менее, вывод для HNWI прост: эпоха "серых схем" осталась позади. Прозрачность – новая реальность, и успешная стратегия богатства строится вокруг её принятия. Те, кто это понимают, уже сейчас выигрывают, избавляясь от старых рисков и фокусируясь на легитимных путях оптимизации. Глобальная налоговая система, впервые в истории, становится по-настоящему взаимосвязанной и справедливой, а значит – игра “в кошки-мышки” между богатыми налогоплательщиками и государством постепенно сменяется более честными и прозрачными правилами игры, от чего в итоге выигрывают все добросовестные участники экономики.